Калейдоскоп фантастики

О писателе Геннадии Емельянове я знал. По крайней мере, знал, что существует фантастическая книжка Емельянова с названием «Истины на камне» (1982), слышал о ней доброжелательные отзывы, но прочёл её лишь недавно и с некоторым удивлением обнаружил, что Емельянов – оригинальный, своеобычный фантаст. К сожалению, его фантастика оказалась практически незамеченной широкими слоями любителей жанра, поскольку издавалась небольшими (для тех времён) тиражами в местных издательствах.

Геннадий Арсентьевич Емельянов (11.05.1931 — 14.04.2000).

Геннадий Арсентьевич Емельянов родился 11 мая 1931 года в селе Курагино Красноярского края, в 13 лет с родителями переехал в город Сталинск (ныне – Новокузнецк). В 1955 г. окончил факультет журналистики МГУ и вернулся в Кузбасс. Работал ответственным секретарем и заместителем главного редактора газеты «Колхозник Кузбасса» («Сельские вести»). В 1959 г. направлен на строительство Запсиба редактором многотиражной газеты «Металлургстрой». С 1963 г. – собственный корреспондент газет «Комсомолец Кузбасса» и «Кузбасс». Труженики Запсиба и Кузнецкого металлургического комбината стали главными героями очерков и прозы Емельянова.

Первая книга писателя – сборник рассказов «Когда друзья рядом» (1961), созданная в соавторстве с Гарием Немченко, вышла в Кемеровском книжном издательстве. Емельянов – автор двух десятков сборников рассказов. Им написаны романы и повести: «Берег правый» (1967), «Хочу удивляться» (1966), «Далекие города» (1972), «Бабьим летом» (1979), «Медный таз из сундука» (1976), «В огороде баня» (1978), «Истины на камне» (1979), «Арабская стенка» (1983), «Проснитесь, скитальцы» (1985); книги очерков: «Глубокая борозда» (1965), «Капля из моря» (1975), «Запсиб — железная держава» (1979), «Мой Новокузнецк», «Горячий стаж» (1989).

Критик В. Григорьева пишет о творчестве Геннадия Емельянова: «Если говорить о традициях и учителях, то, вне всякого сомнения, надо назвать Гоголя и Булгакова. Однако традиции эти освоены сибирским прозаиком без следов какого-либо подражания и зависимости. Гибкий язык, удачные и полнокровные характеристики персонажей, важность и жизненность проблем, хорошее и своеобразное чувство юмора выдвинули писателя в число лучших прозаиков Кузбасса».

Г. Емельянов. Две встречи. — Кемерово: Кемеровское книжное издательство, 1985 г. Серия: Современная сибирская повесть.

Были и проблемы. Кузбасский публицист Николай Ничик пишет о последних годах жизни Емельянова: «Говорят, что талантливый человек во всем талантлив, но это, скорее всего, не касается быта, потому что тут Емельянов часто выглядел попросту беспомощным. А жизнь пошла очень трудная. Издательства на государственной основе почти прекратили выпуск художественной литературы. В периодических изданиях произведения писателя появлялись крайне редко. А если какие-то газеты либо журналы и публиковали Емельянова, то гонорар почти никто не выплачивал, или он был до того мизерным, что неизвестно, какую материальную дыру можно залатать. Случалось так, что перепечатка текста стоила куда дороже вознаграждения. Месяцами не получал и пенсии. А ведь на жалкое пособие ему приходилось содержать не только себя, но и жену... из песни слова не выкинешь: третий брак был для писателя самым неудачным и самым горестным. Плохо, когда пьёт мужчина. Но уж когда за гибельное дело берется женщина... Из-за пристрастия к «зеленому змию» «боевая подруга» доброго и всепрощающего, но совсем непрактичного человека оставила работу, потом надолго уехала на Украину, да ещё и просила оттуда денег – и на житьё и на дорогу обратно. Неловко об этом писать, но ведь – было! Именно в это время сомнительные «друзья-товарищи» прямо-таки «прописались» в квартире у Емельянова: самый центр, до любой «точки» отсюда рукой подать... И начинались долгие сабантуи, на которые становилось страшно смотреть: разгар двух-трех из них мне приходилось заставать, когда по каким-либо делам заглядывал к Емельянову».

Мемориальная доска на доме, где жил Геннадий Емельянов. Фото А. Завора.

Да уж… Известно, что большой талант счастливой любви не всегда способствует, а уж справляться с бытовыми трудностями он точно не помогает… Умер Геннадий Емельянов в Новокузнецке 14 апреля 2000 года.

Тот же Николай Ничик пишет, что "на осиротевшем письменном столе Геннадия Арсентьевича осталась рукопись незавершенного романа «Украденные души», над которым он работал долго и упорно, но с большими перерывами, вызванными не только личными причинами, но и внешними: – стремительными переменами времени, без осмысления которых трудно работать дальше... О сегодняшнем нашем малопонятном дне, о завтрашнем – от которого неизвестно чего ждать. Реалистические, хорошо узнаваемые подробности нашей жизни перемежаются сценами фантастическими".

Геннадий Емельянов. Пришельцы. — Кемерово: Кемеровское кн. изд-во, 1991 г.

Фантастической прозой наполнены три книги из творческого наследия Емельянова: «Истины на камне» (1982), «Две встречи» (1985) и «Пришельцы» (1991). Повесть «Истины на камне» – о том, как землянина Логвина (Ло), обладающего неисчерпаемым запасом доброты, терпения и снисходительности, коллеги, направляющиеся к пределу галактики, высаживают на Седьмой планете в системе, мимо которой лежит их курс. Ло должен выполнить специальную научную программу, а через пять лет, на обратном пути, соотечественники его заберут. На планете, которую из-за солнца синеватого цвета Ло назвал Синей, существует примитивная цивилизация. Вследствие целого ряда неблагоприятных обстоятельств аборигены деградируют и постепенно вымирают.

Геннадий Емельянов. Истины на камне. — Кемерово: Кемеровское кн. изд-во, 1982 г.

Логвин, вооружённый знаниями и техникой будущего, как представитель совершенного во всех отношениях земного общества, хочет помочь обитателям Синей. При этом он не желает выглядеть для её жителей божеством, ведь богом, как известно, быть трудно. Ло планирует опираться лишь на собственные силы, не применяя волшебных (в представлении аборигенов) технологий, чтобы местные племена не расслабились, чтобы не превратились в ленивых потребителей, а стали созидателями. «Я готов помочь им, но не позову за собой свои машины, не воспользуюсь колоссальными возможностями своей цивилизации». А собственные силы у Ло впечатляющие: возраст – 28 лет, рост — 2 м 30 см, вес – 200 кг. Глядя на эти показатели, я немедленно вспомнил Максима из «Обитаемого острова» братьев Стругацких, а заодно и улыбающегося исполнителя главной роли в одноименном фильме Бондарчука, судьбе которого (я про исполнителя) не позавидуешь... На всякий случай, замечу, что Геннадий Емельянов наверняка читал культовую повесть Стругацких, но сходство его произведения с "Обитаемым островом" я увидел только в физических данных главных героев. Да и как иначе? Люди совершенного грядущего должны быть прекрасны духовно и физически. Опять же, на всякий случай, отмечу, что слов "коммунизм" или "коммунистическое будущее" в повести "Истины на камне" нет. Ещё одна отдалённая литературная аналогия — повесть "Непобедимый" Станислава Лема — всплыла у меня в памяти, когда я читал у Емельянова о "стрекотухах" — агрессивном рое летучих созданий, похожих на кузнечиков, управляемых разумной маткой. Но эта аналогия, во-первых, действительно очень отдалённая, а во-вторых (пользуюсь словами критического отзыва, процитированного выше), применена талантливым сибирским прозаиком без следов какого-либо подражания и зависимости.

Титульный разворот книги Г. Емельянова "Истины на камне". Оформление Л. Левицкого.

Со временем Ло находит среди аборигенов друзей, правильнее сказать, «воспитывает» себе соратников, разгадывает секреты и загадки планеты (на Синей присутствуют, по крайней мере, ещё две таинственные расы чужаков, когда-то прибывших сюда из глубин космоса), и, само собой, встречает неожиданную любовь.

Я коротко пересказал содержание «Истин на камне» и у меня получилось как-то слишком уж серьёзно. На самом деле повесть написана лёгким, ироничным и точным языком. Даже самые глубокие и сложные свои мысли автор доносит до читателя доступно и образно, к месту использует ненавязчивый юмор. Стилистическое исполнение выше всяческих похвал, его уровень выдержан на всём протяжении текста, без сбоев и провисаний. Я приступил к чтению повести без особого энтузиазма, но с первых страниц увлёкся приключениями героя и его философией. Теперь жалею, что эта небольшая книжечка, выпущенная Кемеровским издательством в 1982 году тиражом 30 тысяч экземпляров, так быстро закончилась. А ещё больше жалею, что она не подвернулась мне в далёкие восьмидесятые. Больше сорока лет прошло с момента выхода повести, а она до сих пор прекрасно читается. Что ж, если получится, попробую когда-нибудь познакомиться и с другими произведениями замечательного новокузнецкого писателя Геннадия Емельянова.

Книги и журнальные публикации Г. Емельянова.

Недавно прочёл, что в 2020 году, через 20 лет после смерти Геннадия Емельянова, небольшим тиражом вышла ещё одна его книга — фантастическая сатира "Двое из-за бугра". Недописанный роман был найден в архиве Емельянова. Дочь писателя выдвинула идею продолжить папину книгу. В 2012 г. был объявлен конкурс на лучшее завершение романа, победителем которого стал писатель Александр Савченко (он жил в одном городе с Емельяновым, был знаком с Геннадием Арсеньевичем и его творческим почерком). Вот таким образом роман "Двое из-за бугра" был дописан и опубликован под двумя фамилиями.

Фото с презентации книги "Двое из-за бугра".

Валентина Журавлёва.

17 июля родилась Валентина Николаевна Журавлёва (17.07.1933 — 12.04.2004) — замечательная писательница, одна из лучших представительниц прекрасной когорты советских фантастов шестидесятых. По совместительству — супруга и соратница фантаста, создателя ТРИЗа Генриха Альтова.

Сборники фантастических рассказов Валентины Журавлёвой.

У меня в библиотеке есть парочка авторских сборников малой фантастической прозы Валентины Журавлёвой: "Человек, создавший Атлантиду" (1963) и "Снежный мост над пропастью" (1971). Оба выпущены издательством "Детская литература".

Рисунок художника Л. Бирюкова из сборника "Человек, создавший Атлантиду".

Полностью читать здесь:

https://dzen.ru/a/ZLVk6VX_VSvipv8I

16 июля — 95 лет со дня рождения американского фантаста Роберта Шекли (16.07.1928 — 09.12.2005).

Роберт Шекли. Фото Роберто Квалья.

С Робертом Шекли. СПб. 1999 год.

Один из автографов Шекли.

Интервью с Робертом Шекли из моей книги "Беседы с фантастами" см. здесь:

https://dzen.ru/a/Y5mNbgCbhhw3rReI

Продолжаю свою предыдущую запись "Советская хронфантастика-9. Ленинградцы-6. Илья Варшавский-2-1".

А теперь — несколько давно обещанных слов о темпоральной фантастике Варшавского. В подборке его новелл в сборнике "Новая сигнальная" и в сборнике "Молекулярное кафе" есть рассказ "Ловушка" (1963), в котором космонавты попадают во временнУю петлю: "...Водоворот Времени и Пространства. Вот, значит, что такое ад: замкнутое Пространство, где Время поймало себя за хвост, вечно повторяющаяся пытка и бледный свет, движущийся по замкнутому пути: мир, где все кружится на месте, и только человеческая мысль пытается пробить стену, перед которой бессильно даже Время… Невозможно было понять, который раз это происходит”. И всё-таки герой рассказа, превозмогая боль и беспамятство, находит в себе силы вырваться из гибельной ловушки, спасти себя и коллег.

Илья Варшавский. Контактов не будет. — М.: Пресса, 1992 г. Серия: Мир приключений. Составитель сборника: Луэлла Александровна Варшавская.

О рассказе «Петля гистерезиса» (1968) из цикла «Евангелие от Ильи» я уже упоминал в своей записи "Путешествия во времени в советской фантастике-2. Туда — сюда и последствия". Историк Леонид Курочкин выпрашивает у Хранителя Времени, чиновника специальной организации, контролирующей экскурсии в прошлое, разрешение на посещение первого века нашей эры. Он отправляется в далёкое прошлое, в Иудею, «с целью собрать убедительный материал, опровергающий существование Иисуса Христа». Надо ли пояснять, что злоключения Курочкина, описанные Варшавским, и станут в этом рассказе вескими фактами, позволяющими евангелистам использовать их как основополагающие доказательства и непререкаемые свидетельства в пользу реального существования Иисуса.

Илья Варшавский. Тревожных симптомов нет. — М.: Молодая гвардия, 1972 г. Серия: Библиотека советской фантастики.

В рассказе "Поездка в Пенфилд" (1966) молодая супруга персонажа по имени Лин Крэгг погибает через пять минут после регистрации их брака, сорвавшись в пропасть на горнолыжном курорте. И вот уже сорок лет Крэгг мучается и тоскует, размышляя, что нужно было предпринять в тот роковой момент, чтобы предотвратить беду. На помощь приходит доктор Меф (легко догадаться, кого зашифровал автор под этим именем). Крэгг получает в своё распоряжение волшебные часы — генератор поля отрицательной вероятности, которые перебрасывают его на сорок лет назад. Действие артефакта регламентируется рядом ограничений, а результаты этого действия непредсказуемы...

Илья Варшавский. Лавка сновидений. — М.: Советский писатель, Ленинградское отделение, 1970 г. Обложка и внутренние иллюстрации художника Н.И. Кузнецова.

В рассказе "Любовь и время" (1970), который вошёл в прижизненные авторские сборники Варшавского "Лавка сновидений" и "Тревожных симптомов нет", 26-летний герой-экономист со смешной фамилией Кларнет, посвящает свой досуг поискам в эфире сигналов чужеземных стран с помощью старенького телевизора КВН и антенны собственного изготовления. Неожиданно Кларнет принимает сигнал-изображение неописуемо красивой девушки: "Ну, что вы таращите на меня глаза? — спросила девушка. — И пожалуйста, не воображайте, что это вы меня открыли. Просто форма вашей антенны хорошо вписывается в кривизну пространства времени. Иначе вам бы не видать меня, как своих ушей. Я ведь за вами давно наблюдаю. Занятно вы живете!". Девушка Маша занимается поэзией ХХ века, она — историк-лингвист из далёкого будущего: "Понимаете ли, я живу в такое время, когда библиотек уже нет, одна машинная память. Это, конечно, гораздо удобнее, но если нужно откопать что-нибудь древнее, начинаются всякие казусы. Я запрашиваю о Пастернаке, а мне выдают какую-то чушь про укроп, сельдерей, словом, полный набор для супа. С Блоком еще хуже. Миллионы всяких схем электронных блоков. Ведь что ни говори, с тех пор, как они писали, прошло уже две тысячи лет".

Несколькими предложениями автор легко предугадывает реальные проблемы будущего, совсем не такого далёкого, как в рассказе... Между молодыми людьми вспыхивает любовь, Маша находит способ переместиться в прошлое, но счастливого финала читателю ждать не стоит.

Илья Варшавский. Под ногами Земля. — Л.: Лениздат, 1991 г. Книгу составила Луэлла Варшавская.

В рассказе "Под ногами Земля" (1965) космонавты возвращаются из длительного космического полёта. С того момента как они покинули родную планету, прошло 44 столетия (4, 4 тысячи лет). Выясняется, что за это время потомки научились передавать научные и прочие знания генетически, что земная цивилизация находится в полном единении с природой, что к созвездию Тау Кита, куда они летали, через тысячелетие после их старта была отправлена вторая экспедиция и тысячелетие назад она уже успела вернуться, что теперешние земляне представляют реалии ХХ века по обрывкам истлевших НФ-романов, которые они где-то выкопали.

Илья Варшавский. Солнце заходит в Дономаге. — М.: Молодая гвардия, 1966 г.

И, в завершение моего обзора, вишенка на торте, миниатюра «Выстрел» (1966) из авторского сборника Ильи Варшавского «Солнце заходит в Дономаге». В этой коротенькой вещи автор ярко, остроумно и очень доходчиво обыгрывает самый главный временнОй парадокс, тот самый «эффект бабочки», который нещадно эксплуатируется в бесчисленном множестве фантастических литературных и кинематографических произведений: «..Скептиалов спустил курок, и обливающийся кровью неандерталец упал в предсмертных судорогах на землю. Последствия этого выстрела превзошли взрыв десятка водородных бомб — потому что Скептиалов оказался потомком убитого неандертальца, а тот к моменту убийства не успел обзавестись потомством. Убивший своего прямого предка Скептиалов мгновенно перестал существовать, потому что не бывает следствия без причины. Но раз он никогда не существовал, то не мог убить неандертальца, и тот снова ожил, предоставив ему тем самым все права на существование и одновременно возможность еще раз себя убить, после чего все началось заново. Одновременно со Скептиаловым в режим "существую — не существую" попали еще десять миллионов потомков убитого неандертальца, и в том числе автор этого рассказа, ввиду чего он не видит никакой возможности закончить рассказ, пока не прекратится вся эта кутерьма. Единственное, что автор твердо обещает читателям, это никогда больше не отправлять своих героев в прошлое».

Рисунок художника Н. Кузнецова к рассказу И. Варшавского "Выстрел" из сборника "Солнце заходит в Дономаге" (1968).

Жирная точка, поставленная Ильёй Варшавским в финале рассказа «Выстрел», позволяет и мне прервать темпоральные путешествия по страницам советской хронофантастики. Но лишь только прервать, потому как тема эта неисчерпаема, далеко не всех авторов СССР, использующих хроноперемещения, я вспомнил, а значит – к перемещениям во времени и пространстве обязательно ещё вернусь.

ПОЛНОСТЬЮ И С БОЛЬШИМ КОЛИЧЕСТВОМ КАРТИНОК В ГАЛЕРЕЯХ ЧИТАТЬ ЗДЕСЬ.

Иллюстрация художника Н.И. Кузнецова к рассказу "Возвращение" из авторского сборника И. Варшавского "Молекулярное кафе" (1964). Нет никаких сомнений, что на рисунке — профиль Ильи Варшавского.

Делаю ещё один подход к фантастике ленинградца Ильи Иосифовича Варшавского (1908 — 1974), связанной со временем. Постараюсь больше не отвлекаться на родственников писателя, о которых писал в предыдущем материале "Как я застрял на подступах к хронофантастике Ильи Варшавского. Фрагменты нетривиальных биографий". Но если вы не прочли тот мой материал, обязательно сходите по ссылке, потому как немалая часть записи посвящена Илье Варшавскому и ряду моментов из жизни писателя прямо и непосредственно (например, мало кто знает, что молодой Илья Варшавский посещал в квартиру Владимира Маяковского вечером 13 апреля 1930 г., накануне самоубийства поэта, и был одним из последних, кто видел его живым).

Илья Варшавский. Сюжет для романа. — М.: Знание, 1990 г.

Дебютировав в фантастике в достаточно зрелом возрасте (54 года) рассказом "Роби" (1962), Илья Варшавский очень быстро завоевал признание и популярность. Молодые ленинградские фантасты в глаза называли его Дедом. Варшавский вообще хорошо ладил с молодежью. В последние годы своей работы на заводе "Русский дизель" он руководил молодежным конструкторским бюро, именно ребята-конструкторы стали первыми слушателями его рассказов. Позднее Варшавский стал руководителем ленинградского семинара молодых писателей фантастов, в 1972 году его на этом посту сменил Борис Стругацкий.

А вот как Борис Стругацкий характеризовал Варшавского в предисловии к сборнику его рассказов "Сюжет для романа" (1990): "Он появился среди фантастов поколения 60-х в одночасье, вдруг, уже готовым, зрелым, умелым и оригинальным писателем со своим языком, со своей темой, со своей неповторимой и единственной манерой. Это было время, когда у нас почти ничего еще не было известно ни о Брэдбери, ни об Азимове, ни о Шекли. А он возник среди нас с папкой, набитой множеством двух-трехстраничных рассказов на тонкой папиросной бумаге, и в этих рассказиках оказался целый мир — и забавные его роботы, так похожие на глупых и добрых людей, и люди, жестокие и беспощадные, как злобные машины, и неведомые планеты, населенные удивительными и смешными существами, и невеселое будущее, странное и неожиданное, как сама наша жизнь..."

Варшавский и Лем. Ленинград, 1965 г.

В начале 60-х в Ленинград приехал Станислав Лем. Ему дали прочитать папку тогда еще не опубликованных рассказов Ильи Иосифовича. На другой день он сказал: "Никогда не думал, что в одной папке может уместиться вся западная фантастика".

Новая сигнальная. Фантастические повести и рассказы. Составитель: Кирилл Андреев. — М.: Знание, 1963 г.

В 1963 году в сборнике "Новая сигнальная" вышла подборка рассказов Ильи Варшавского. В послесловии к сборнику питерские критики Е. Брандис и В. Дмитревский писали: "Опытный инженер, работающий на одном из ленинградских заводов, И. Варшавский писал свои короткие фантастические новеллы лишь для “семейного употребления” и рассматривал сочинительство как своеобразный “активный отдых” после напряженного рабочего дня. Случилось так, что несколько его рассказов появилось в печати, а “Индекс-Е81”, опубликованный в журнале “Техника — молодежи”, получил третью премию на Международном конкурсе писателей-фантастов стран социалистического лагеря.

Илья Варшавский. Человек, который видел антимир. — М.: Знание, 1965 г. Обложка и внутренние иллюстрации книги выполнены художником Юрием Макаровым.

Варшавский — писатель, имеющий отчетливо выраженную авторскую индивидуальность. Проявляется она прежде всего в афористичности изложения и иронических интонациях. Каждый рассказ — своеобразная логическая конструкция, доказывающая или опровергающая ту или иную гипотезу. Варшавский скуп в выборе изобразительных средств, лаконичен, избегает стилистических украшений. Беря за основу какой-то научный тезис, он доводит его до логического конца со всеми последствиями, которые могут показаться даже абсурдными. В любой новелле Ильи Варшавского эффект достигается неожиданной концовкой или заключительной ударной фразой, на которой, собственно, и держится весь замысел. Персонажи, как правило, условны и схематичны, но происходит это вовсе не от неумелости автора, а от особенностей его творческой манеры. Ему важнее раскрыть идеи, а на характеры".

Авторские книги Варшавского в моей библиотеке. На снимке — четыре из пяти прижизненных авторских сборников писателя: "Молекулярное кафе" (1964), "Человек, который видел антимир" (1965), "Солнце заходит в Дономаге" (1966), "Тревожных симптомов нет" (1972). У меня есть и пятый прижизненный сборник Варшавского "Лавка сновидений" (1970), просто он сейчас не под рукой.

Именитый фантаст Сергей Снегов говорил на вечере в ленинградском Доме писателя, посвящённом 80-летию со дня рождения Варшавского: "Что составляло прелесть рассказов Ильи Варшавского? В то время как другие писатели брали тему, он прежде всего брал сюжет. И здесь он был мастером, равновеликим О. Генри. Наполняя повествований неким внутренним потоком под видной всем поверхностью, он приводил его к совершенно неожиданному завершению, которое, однако, никогда не было надуманным, а органично вытекало из скрытого смысла событий. Это великое мастерство!"

Илья Варшавский. Молекулярное кафе. — Л.: Лениздат, 1964 г.

А теперь — несколько давно мною обещанных слов о темпоральной фантастике Варшавского.

ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ